Задачи музея при мечети – пропаганда межконфессионального и межнационального согласия

Чуть более двух лет назад, в канун празднования 1000-летия Казани, состоялось долгожданное для мусульман Татарстана событие – открытие воссозданной мечети Кул Шариф. По этому поводу в студии агентства «Татар-информ» состоялась видеоконференция с имам-хатыйбом мечети Рамилем хазратом Юнусовым. Беседу вел генеральный директор ИА «Татар-информ» Леонид Толчинский.

Чуть более двух лет назад мы встречались с вами в агентстве «Татар-информ» накануне открытия мечети. Тогда все еще было впереди – вы рассказывали о больших планах, о задумках, о перспективах. Что за этот период удалось воплотить в жизнь и какие новые планы у вас родились?

Р.Ю.: Действительно, прошло два года с момента открытия мечети Кул Шариф, входящей в тридцатку самых больших мечетей мира. Изначально мы поставили большие цели, что Кул Шариф будет выполнять функции не только молельного дома, не только храма для проведения служб - в планах заявлялось также создание культурного и образовательного центра, чтобы желающие из других регионов могли приходить и получать ответы на насущные вопросы по религиозной тематике. Также мы хотели, чтобы здесь был музей, чтобы желающие могли узнать как можно больше об истории ислама в Поволжье.

На сегодняшний день нам немало удалось реализовать из задуманного. Во-первых, мечеть открыта каждый день и для мусульман, и для представителей других конфессий. К нам приезжают гости со всего мира. Ежедневно мечеть посещают до 4-5 тысяч человек. Мы принимаем огромное количество туристов. Приезжают и жители городов, сел республики.

В феврале прошлого года мы открыли Музей истории ислама, он расположился на первом этаже мечети. Мы знакомим гостей не только с историей ислама, но и с историей Среднего Поволжья. Для музея мы собрали более двух тысяч уникальных экспонатов со всего мира. В этом нам помогли иранцы, египтяне, жители стран СНГ, значительную помощь оказал университет Аль-Асхар. Здесь рукописи, книги, документы, одеяния - все то, что принадлежало нашим богословам, ученым, писателям…

Задачи музея при мечети – это пропаганда межконфессионального и межнационального согласия. Как я уже говорил, здесь отражена история ислама в Среднем Поволжье, музей знакомит с историей пророков. У нас представлены все святые книги, принадлежащие мировым религиям, это Евангелие, Тора, Коран. Есть у нас и уникальный экспонат – подарок турецкого парламента, сделанный два года назад. Это точная копия Корана, изданного в XVI веке в Османской империи, считающегося самым дорогим изданием священной книги: при ее создании было использовано более 1200 граммов золота и более 35 крупных драгоценных камней. Оригинал этого Корана находится сейчас в музее, в Стамбуле, и мы очень дорожим подарком наших турецких единоверцев. Кстати, экспозиция в музее начинается именно с этой книги, потому что Коран - это начало ислама, исламской цивилизации, культуры и науки.

Конечно, к нам приходят и верующие для совершения намаза, наши двери открыты и для тех, кто просто желает ознакомиться с исламом. Мы проводим в музее либо в мечети уроки, встречи, симпозиумы, в том числе и для школьников, студентов. В частности, состоялись встречи на темы: «Жизнь пророка Мухаммеда», «Ислам в поэзии Тукая», «Астрономические знания в Коране», «Путешествие Ахмад ибн Фадлана на Волгу».

Вы перечислили значительное число мероприятий, которое проводится в мечети. Учитывая, что наша аудитория - это пользователи сети Интернет, хотелось бы спросить, как вы лично относитесь к современным информационным технологиям? Насколько реально сделать ваши мероприятия достижением больших аудиторий, есть ли это в ваших планах? Ведь многие не могут приехать в Казань.

Р.Ю.: Один из таких планов - разработка компьютерной программы, чтобы все те, кто хотел бы посетить мечеть, но не может, ознакомились с ней на диске или через Интернет, узнали о деятельности мечети. Есть идея создать DVD-диск о музее и о мечети Кул Шариф. Основа для этого уже имеется – мы выпустили буклеты в виде краткого путеводителя по Музею ислама и по мечети на русском и татарском языках. Также у нас есть подробный текст экскурсий на двух языках. Поскольку у нас очень много посетителей-иностранцев, недавно мы издали путеводитель и на английском языке. Посетители могут забрать эти буклеты с собой. Конечно, мы хотели бы связать все это с информационными технологиями. У нас началась работа по созданию сайта Музея ислама, мечети Кул Шариф. Мы хотим, чтобы доступ к нам был шире, поскольку уже многие изъявляют желание ознакомиться с этой крупной мечетью, интересуются ее деятельностью.

Вы говорили об огромной нагрузке, которую несет мечеть - одних гостей по 4 тысячи в день принимаете. Кто оказывает помощь в сохранении и развитии этого чуда? Можно ли их назвать?

Р.Ю.: На сегодняшний день мечеть находится на балансе музея-заповедника «Казанский Кремль», поэтому можно сказать, что основная часть расходов на содержание мечети Кул Шариф финансируется из бюджета. Пожертвования посетителей недостаточны для оплаты даже части коммунальных услуг. В будущем, конечно, надо думать о благотворителях – компаниях, банках, отдельных фирмах . Думаю, что крупные предприятия должны участвовать в финансировании и оказании помощи таким мечетям и церквям. Это не должно ложиться на плечи тех, кто вносит частные пожертвования или на бюджет. Мы должны осознать, что духовность не должна исходить от правительства и что мечеть не принадлежит кому-то конкретно – она принадлежит народу: мы вместе строили и в дальнейшем мы должны ее вместе содержать.

Кто те люди, которые работают в мечети, в музее истории ислама: они по специальному конкурсу попадают на работу или нет, кто они по образованию, по интересам?

Р.Ю.: В музей мы подбираем персонал, конечно, по конкурсу. Все они работники других музеев Казани. У нас работают высококвалифицированные сотрудники, которые, я уверен, выполняют свои обязанности на должном уровне - они могут не только качественно провести экскурсию, но и хорошо разбираются в истории и религии. Одним из условий конкурса было, чтобы претенденты имели и светское, и религиозное образование, чтобы ориентировались во многих областях. Среди посетителей есть разные люди, разного интеллектуального уровня, занимающие разное положение в обществе. В течение двух лет музей посетили очень много высокопоставленных лиц - начиная от Президента России, министров, руководителей стран СНГ и т.д. Многие сегодня интересуются исламом, значит, надлежащим образом объяснить роль этой религии в России, в нашей республике. Люди должны понять, что ислам - это взаимопонимание, дружба, а не терроризм.

Многих удивляет соседство двух храмов в Кремле - Благовещенского собора и мечети Кул Шариф. Я встречался с журналистами из многих стран мира – практически каждого интересует, как уживаются собор и мечеть. У них один и тот же вопрос: «Как вы достигли такой толерантности и как ее сохраняете?». Я объясняю им причины этого содружества и всегда говорю, что наша первостепенная задача - сохранить дружбу между конфесcиями, чтобы дальнейшая жизнь была созидательной.

У многих возникает такой вопрос, хотя о нем уже неоднократно говорили: есть ли возможность ежедневно совершать намаз верующим? Если да, то как - такое количество людей ходит вокруг, не мешают ли они?

Р.Ю.: Архитектура мечети имеет удобную форму: посетители, которые не молятся, имеют возможность подняться по боковым лестницам и выйти на верхний балкон и наблюдать сверху. В это время у нас может происходить полуденный намаз. Здесь нет ничего противоречащего канонам - посетители осматривают внутреннее убранство мечети, а прихожане молятся. Или взять, к примеру, другую ситуацию - из деревни приехал пожилой дедушка, хочет совершить намаз, но время молитвы уже прошло или еще не наступило. Все равно такой человек может зайти и помолиться. Уникальность архитектуры мечети в том, что посетители и молящиеся, не соприкасаясь и не мешая друг другу, могут осуществлять свои программы - экскурсии и молитвы.

В последнее время в республике стали популярными конкурсы чтецов Корана. Что-то подобное у вас проходит?

Р.Ю.: В мае прошлого года мы уже провели республиканский конкурс чтецов Корана. Это событие особо не освещалось, но в газетах вышло несколько материалов о нем. Этот конкурс стал для нас как бы пробным шагом - сейчас мы хотим начать программу проведения ежегодных конкурсов чтецов Корана среди детей и взрослых на приз мечети Кул Шариф. Пока еще мы не согласовали ни призовой фонд, ни положение, но с начала учебного года намерены приступить к реализации этого проекта. И не только по чтению Корана, но и на знание священной книги – ведь важно не только читать ее наизусть, но и знать смысл.

Это будут республиканские конкурсы или вы планируете более широкую географию участников? И если люди из других городов или даже стран также захотят продемонстрировать свое мастерство, вы их примете?

Р.Ю.: В перспективе – да, мы хотим сделать географию конкурса шире. При строительстве мечети участвовали все татарские диаспоры - Финляндии, США, Китая, Турции и т.д., поэтому уместно было бы и конкурс распространить на все диаспоры, чтобы к нам приезжали и финские татары, из других стран. Но, все-таки, считаю, что начать проведение конкурса нужно с республики, а потом, когда мы наберем некоторый опыт работы, можно расширить его географию.

Но если кто-то разузнает, услышит про этот конкурс из другого региона и изъявит желание, он сможет участвовать?

Р.Ю.: Конечно. Речь идет вот о чем - мы не будем специально отправлять письма по диаспорам в различные страны с просьбой принять участие в этом конкурсе. Но если мусульмане из той же самой Финляндии или другой страны узнают, например, через ваш сайт, то мы, естественно, против не будем. Приедут – будут участвовать, для нас это даже лучше, так у нас быстрей появится опыт.

Когда два года назад мы с вами говорили о роли и значении мечети Кул Шариф, отдельно выделялась ее миссия по объединению всех мусульман России. Что греха таить: есть эта проблема и в христианском мире, существуют она и в мусульманском. На ваш взгляд, какое место занимает мечеть в решении этой проблемы, насколько ей удалось объединить мусульман?

Р.Ю.: Хороший вопрос. В рамках некоторых программ, которые мы проводили в мечети, были совещания и симпозиумы среди духовных лидеров России. «За круглым столом» в мечети сидели муфтии Татарстана, Башкортостана, глава Центрального духовного управления мусульман Талгат Таджуддин, председатель Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин, муфтии Чувашии и многих других регионов. Такие встречи у нас проходили неоднократно.

Отрадно, что мечеть Кул Шариф таким вот образом объединяет. Это не связано с местом положения мечети или ее имамом. Все-таки мы считаем, что мечеть была построена в честь великого богослова, поэта и дипломата, кем был Кул Шариф. У него были ученики, которые защищали свою родину, свою религию. Имамы и муфтии России собираются в этой мечети, почитая наших великих ученых и богословов. Мы вместе участвуем в праздничных молитвах, и в открытии мечети они также все принимали участие. Постепенно, не за год и не за два, Кул Шариф становится мечетью, которая объединяет мусульман не только России, но и других стран. Чувствуется большое уважение к мечети, Казани, Татарстану.

Наша мечеть является не только центром объединения мусульман, это еще и центром объединения духовности. Как сказал Президент Минтимер Шаймиев, это есть мост между прошлым и настоящим. Я всегда говорю в проповедях о словах, сказанных в начале Корана - «вы не будете правоверным мусульманином, пока не уверуете в то, что ниспослано до Корана». Это означает, что правоверный мусульманин должен не только прочитать, но и уверовать в те книги, которые были ниспосланы до Корана - Евангелие, Тору и т.д. Соответственно, мы должны принять и уверовать в пророков Моисея и Иисуса. Только в таком согласии мы можем чувствовать себя настоящими правоверными мусульманами. И поэтому мечеть является объединением духовных начал.

Мы часто объявляем себя верующими, даже модно как-то стало говорить об этом. Но, как правило, люди очень плохо знают суть священных книг, они очень часто теряют самые главные строки и уходят во вторичные детали. Как у вас выстроена просветительская работа среди тех, кто хочет что-то познать, но может быть стесняется, среди тех, кто вредит своим незнанием, потому что в целом портит имидж восприятия того или иного священного писания?

Р.Ю.: Эта работа у меня самая главная - донести на понятном языке до людей те истины духовности и религии, которые они сегодня потеряли, но хотят познать. Ежедневно с такими вопросами к нам обращаются несколько десятков людей. До недавних пор ко мне ежедневно приходили молодые люди - студенты и учащиеся, которые жаловались, что не могут найти выход из болезни под названием «игромания». У них были большие долги, и они просили помочь выйти из этой ситуации. Также к нам приходят люди, у которых возникли проблемы в семье, по поводу отношений между мужем и женой, между детьми.

Недавно я получил письмо из Министерства здравоохранения России. Они спрашивают, как ислам относится к трансплантации органов человека, и задают дополнительный вопрос: «Кровь – это орган или нет». Т.е., можно ли считать трансплантацией органа переливание крови? Уже на государственном уровне возникают вопросы. Посетителей интересуют и отдельные финансовые вопросы. Например, ко мне приходят бизнесмены и спрашивают: «Можем ли мы работать с кредитами или нет?». Как известно, проценты в исламе запрещены. Во многих странах мира существуют исламские банки, которые тоже работают с кредитами, но без процентов.

У меня есть помощники – два хазрата, которые имеют высшее религиозное, а также высшее светское образование. Я сам имею высшее экономическое образование, у одного из помощников - высшее юридическое. Мы объясняем людям, как им действовать сегодня в тех или иных ситуациях, согласно светским и религиозным канонам. Такая работа ведется у нас ежедневно.

Вы сами не пишете книги или статьи? Мы начинали разговор с библиотеки, говорили о том, сколько наследия осталось с каждой эпохи от имамов и богословов, которые переносили свои мысли на бумагу и довели их до нас. Но сегодня, как вы уже приводили примеры, жизнь преподносит совершенно новые и неожиданные вопросы, на которые верующие люди пытаются найти единственно верный ответ. Вы не собираетесь переложить свои разъяснения на бумагу и оставить их последующим поколениям.

Р.Ю.: Сейчас работаю над современным толкованием Корана, думаю, уже в марте будущего года состоится презентация этой книги, а также над диссертацией по педагогике, поскольку являюсь еще и аспирантом педагогического университета. Я записываю и проповеди на CD-дисках. Каждая проповедь, которую читаю - в мечети или в университете, я записываю на диск или кассету, и храню. Мои выступления распространяются в разных регионах, многие слушают их.

Как много вы ездите по России и миру?

Р.Ю.: Довольно часто. Каждую неделю я бываю в одном из районов Татарстана, нередко посещаю другие регионы. А за пределы России выезжаю, в среднем, четыре раза в год. Сейчас у меня планируется поездка в США и Турцию, в ходе которых намечены встречи с татарской и мусульманской диаспорами.

Есть очень интересный опыт калифорнийских коллег по созданию мусульманских инвестиционных компаний. Вот у нас существуют ПИФы, т.е. паевые инвестиционные фонды. И сегодня мне часто задают вопрос - а нельзя ли, чтобы такие ПИФы работали на основе мусульманских канонов? Я узнал, что в Калифорнии такие фонды уже давно созданы и работают они довольно успешно, причем не только зарабатывают деньги, но и охватывают многие социальные вопросы: помогают верующим, строят больницы, дома. Я задался вопросом - можно ли применить данный вид деятельности в рамках законов Российской Федерации. С этой целью посещаю многие страны. В прошлом году мы побывали в Малайзии, где принимали участие во всемирной выставке халяльной продукции, в которой участвовало более ста стран. Я удивился, оказывается, оборот мировой халяльной индустрии составляет 150-200 млрд. долларов в год. На этой выставке первое место занял Казахстан, и король Малайзии вручил представителям этой страны премию первой степени. В этой связи у меня возникло желание изучить опыт Казахстана.

Хотелось бы про США спросить. Америка относится к числу тех стран, где высоки антимусульманские настроения. В рамках своей поездки вы не планируете какие-то просветительские встречи провести, возможно, лекции в университетах, или в другой форме?

Р.Ю.: В Америку меня пригласил в гости судья штата Калифорния, который как-то посетил нашу мечеть. Там я хочу не только пообщаться с коллегами, но и ознакомиться со светской жизнью. Я изучал, как распространялся ислам в Америке, и есть две версии. Первая версия состоит в том, что ислам появился в Америке вместе с Колумбом, что некоторые его рабы были из стран Востока. Согласно второй версии, распространению ислама в США в начале 1960 годов способствовал наплыв студентов из арабских стран с целью получить образование. Больше всего я придерживаюсь второй версии. Хочу подчеркнуть этим, что распространение ислама в штатах происходит через интеллигенцию, а не через мечети, т.е. через профессиональные ассоциации, такие как ассоциация мусульманских врачей, мусульманских адвокатов и т.д. Маленькие ассоциации объединяются в более крупную, и председатель данной ассоциации общается на уровне Конгресса США. Таким образом, влияние ислама распространяется через интеллигенцию, объяснение сути ислама идет из уст интеллигенции. Т.е., там ислам распространяется в более жизненной форме, поэтому взаимопонимание между мусульманами и американцами иной веры достигается очень быстро. Даже после 11 сентября некоторые кризисные моменты быстро урегулировались за счет проповедей, изданий и публикаций в СМИ. В средствах массовой информации были выступления, гласящие, что мы за сохранение Америки, мы за общую жизнь человечества, мы против терроризма и против насилия. Эти лозунги сопутствовали сохранению единства между конфессиями, верующими и разными национальностями, проживающими в США.

В той же самой Америке в супермаркетах и гипермаркетах есть специализированные блоки, где продаются кошерная, халяльная продукция. В нашей стране все это размещается на прилавках в одной куче. Не ставится ли сегодня вопрос о разделении, хотя бы в гипермаркетах, этой разновидности продукции по отдельным секциям?

Р.Ю.: Сегодня мы смогли договориться с одной из местных сетей гипермаркетов, заключили с ними специальный договор и они его придерживаются. Сейчас мы ведем переговоры и с другими компаниями. Однако острее стоит вопрос о производителях халяльной продукции, и это касается не только мясных продуктов. Сегодня мы создаем единый госстандарт, и переработчики, которые хотят производить продукцию халяль, должны будут получить соответствующий сертификат. Любой потребитель сможет потребовать этот сертификат соответствия на халяльную продукцию. Надеюсь, что вскоре мы решим данные вопросы.